Дневник

Августейшее время.

Август! Царственный месяц. Стоит жара, и мы благословляем это прекрасное лето, которое уже не отнять - оно укрепилось в недавнем - счёт на недели - прошлом. Первые желтые цветки ятрышника, знака скорой осени, я увидел на севере, под Ленинградом. Вот и к нам добралось: ятрышник и летящий поздний пух. Беру тачку, топор и пилу-одноручку, в ближнем лесу напиливаю чурбаки из упавших берёз и колю дрова. Навыки, которым меня научил дедушка. Сначала работа кажется забытой и тяжелой. Потом втягиваюсь, меняю топор на пилу, мускулы быстро отыхают, толкаю прыгающую на корнях тачку в лес ещё и ещё. Запахи травы, хвои, срезанного дерева, чуть отдающего тлением, изящные грибы, покрывающие валежник, свист насекомых пулек. И ещё: человек слаб - как приятно сознание: "Я не делаю сейчас плохого дела". Лес надо чистить от валежника - вот и чистим. Без разнарядок, грузовиков, шума бензопилы "Дружба" (кто придумал это гениальное название? положительно, 60-е были творческим временем). У меня ещё давнишняя мечта мусор собирать с пикниковых стойбищ. На пути первого опыта встал нервный председатель кооператива "Новость", чьи мусорные баки. Ну ничего, следующий мешок бутылок и пластикового говна повезу в Москву. Экологическая праведность как художественный жест. Был у меня знакомый Андрей, охранник одной известной певицы. Высокий здоровый парень "из структур". Мыслящий человек, просто работа такая. Он починил в подъезде искрящий патрон, а плафон менять не стал. Объяснил, почему: "не хочу быть хорошим". А я вот не прочь побыть.

Лес и свой дом. Здесь хорошо. Здесь не наскучивает жить, но не проверить, может ли наскучить - езжу в Москву каждую неделю. Хоть и отпуск, надо на работу в университет (наш русский стиль). И ещё отыгрывать гиги в клубах. Был совершенный концерт-джентельмен в "Доме у дороги", нехудо в "Кафе Рояле" (правда, предыдущий гиг отменили - не собралась публика).

Фестиваль в Лефортово. Я приехал впритык, был остановлен на набережной милицией за превышение скорости, отделался "ТИКом" и "Алабамой". "А чего на английском всё поёте?" Коротко объяснил и помчался дальше. На лефортовской тропинке встретил весёлого Петровича, начавшего большую интересную историю. В ответ на мои "мне надо бежать", отвечал: "Никуда тебе не надо. Так вот..." Дослушал. Наши уже стояли на сцене. Втыкались. Омар, Сережа Кузнецов, Саша Половинкин, Юра Каверкин (специальный гость). Воронов, который должен был объявить группу, ушел к воротам кого-то встречать. Начали на четверть часа раньше. Играли полчаса. Слушателей было много, принимали хорошо. Потом за сценой я раздал свежий "Забриски Rider" по просьбе Риты Пушкиной. Заодно улетели все наши диски. Встретил много людей, которых где-то видел. Интересно общаться с трезвыми симпатичными журналистами с каналов "Культура" и "РенТВ". Вопросы: "Кто были вашими кумирами в блюзе", "Правда ли, что блюз - это когда хорошему человеку плохо" (где-то мне уже приходилось это слышать...) И с туманными слушателями тоже. Как-то входишь в это, и не напрягает.

Вечером выступала гитаристка Ана Попович. Ударение на первом слоге, но музыка совсем не жопная. Это было клёво. Попович молодец, красивая такая, и умеет, настоящая искусница. Маленькой девочкой она приходила в белградский клуб Vox и просила Влада Станошевича дать ей поиграть на электрогитаре. Теперь выступает в Европе и Америке, у неё контракты с большими лейблами... И репертуар, и подача стильные, хотя немного "на продажу". А как ещё может быть. Она занимает нишу, где в 80-е и 90-е была молодая Бонни Райт. Это правильная ниша.

Фордовцы играли смачную американскую рок-музыку, красиво пели на три голоса. У них был самый лучший звук, наверное, своего инженера привезли.

В перерывах, на больших саунд-чеках, среди слушателей бродили африканцы с там-тамами и пели своё. Нарядная придумка. Удачный фестиваль. Погоду просто подарил "кто-то больший, чем ты и я".

Лето. Ждём продолжения.

«Between the buttons»

Фото Андрея Евдокимова и Алины Королёвой.

Прочел переводную книгу Джонатана Сафрана Фоера "Полная иллюминация". Это заметная вещь. В Америке книга разошлась в количестве 1,5 миллиона экземпляров. О ней с восторгом отозвались Апдайк и Джойс Кэрол Оутс. Сейчас по книге снимают фильм с большими актерами и бюджетом. Для дебюта в серьезной литературе, который представляет "Иллюминация", это успех необычайный. Но Бог с ними, цифрами и авторитетами. Книга оставляет двойственное впечатление. И хорошо, и нехорошо, если перефразировать слова старой аристократки о князе Мышкине. Дело не только и не столько в том, что Фоер построил её из двух перемешанных частей, линий повествования. В одной рассказывается эпическая история еврейского местечка Брод на Украине. Влияние "Ста лет одиночества" Маркеса тут несомненно... и это не доставляет наслаждения читателю, хотя написано и переведено мастеровито и с вдохновением. Другая часть состоит из рассказов и писем украинского жителя Александра Перчова, который в наши времена сопровождает американца Сафрана, который хочет разыскать женщину, спасшую его родных во время войны от немцев. Перчов говорит на особом английском со множеством смешных ошибок в usage (в книгу вложен даже особый словарик его языка). Это смешно, но слишком "в эссенции" (так писали о языке Лескова - дескать, так в России не говорят, эти слова и фразы чересчур сгущены - не будем удаляться в обсуждение справедливости этих обвинений в адрес Лескова, но слово "эссенция" запомним, так как к книге Сафрана Фоера оно имеет прямое отношение). Итак, забавный прием доведен до крайности, так что утомляет и перестает смешить. Иногда так случается даже и с гениальным сериалом про Дживса и Вустера, но я опять отклоняюсь в сторону. Все же эта часть, путешествие по современной Украине, кажется более удачной. Сафрана-героя сопровождает не только Перчов-младший, гид и переводчик, но и водитель. Это слепой дедушка Александра, с которым едет его собака-поводырь по имени сука Сэми Дэвис-Наимладшая. Она всё время пукает и тошнит. Конечно же, американский гость не выносит собак вообще, не пьет спиртного и не ест мяса. Путешествие обещает быть комедийно-опасным. И таким и выдерживается, с благополучными розысками старой женщины Августины в конце. И всё же и тут "эссенция", не только языка, но и обстоятельств и положений. Я хорошо запомнил эту книгу. Вроде бы "Иллюминацию" не назовешь пустой или претенциозной. Но меня она вогнала в усталость. Тот самый случай, когда не "жаль, что, что закончилась", а "слава тебе, Господи, точка".

Продолжаю читать "Дневники писателя" Достоевского. Кажется, сколько мелочного, неловкого, устаревших и бестактных геополитических прогнозов. И прекрасные страницы! Вот это чтение так чтение.