Пока в Москве ещё не выпал снег, и видимость города была тёмной и демисезонной, я получил необычное предложение. Мой знакомый Сергей, которого я давно и отдалённо знал в связи с московским рок-н-роллом (последний раз мы виделись на похоронах Алёши Макаревича), предложил записать соло на гитаре для своей новой песни. Я послушал запись. Это баллада в ля-миноре с русским текстом. Задача показалась не то что затруднительной, скорее непривычной. Я не «гитарист» bona fide. Почему Сергей, не новичок в записи и продюссировании, выбрал меня? Он хотел электрический вариант с блюзовым настроением. Я посоветовался с Женей Немовым, послушал его комментарии, попробовал играть под присланную запись. Потом написал, что готов. Мы назначили день и время (полдень, а как ещё). Ехать надо было на улицу Инессы Арманд в Ясенево. Путешествие не составило затруднений. Эта улица находится в самом дальнем ясеневском углу, недалеко от окружной дороги. Я остановил машину у пятого подъезда, вытащил свой Epiphone и пошел на запись. Студия располагалась в однокомнатной квартире, где жили ещё два человека (звукоинженер, примерно моих лет, и его молодая обаятельная жена). Мне сразу понравилась обстановка. Она напоминала старые времена и старых друзей. Я думал, что такого больше нет.
Я включил гитару в пульт и одел наушники. Мы стали писать электрогитару. Конечно, как понимает проницательный читатель, это не вдохновённое соло, сыгранное от альфы до Омахи. Кусочки и takes, из которых собирается что-то удобоваримое. Помнится, так же записывали свои сольные партии на диске «Тик» лид-гитаристы Саша Новосёлов и Боря Булкин. Буквально по два такта. Я пытался вспомнить эту методу. Мне включали «тиканье» и давали отмашку, чтобы вступить из-за такта.
Через некоторое время работа замедлилась. Сергей спросил, не могу ли я настроить гитару ниже, чтобы слышалось лязганье струн по ладам. Сделали. Звукоинженер добавил мне «в ухи» фленджер и эхо. Припев, модуляция. Мы записали, что могли, и как я мог. И пошли на кухню пить чай.
Чай разливала милая хозяйка дома. Мы говорили о старых временах, о группах 70-х, которые слышали живьём.
«А что это за флейтист играл в «Скоморохах» в 72-м?»
«Глеб Май, конечно. Но самый фантастический состав я слышал в 71-м под новый год в Патентной библиотеке на Бережковкой: Градский, Лерман, Шахназаров, Фокин. Как пели!»
«Да, чума была. Или так кажется сейчас…»
Через некоторое время я упаковал гитару и стал прощаться. Моим гонораром была бутылка фирменного Сережиного самогона. Мы тепло расставались с этими людьми. Казалось, прошлое ещё живо, а значит, и жить дальше интересно.
Прошли две недели, выпал снег. Возникло ощущение близости Нового года, всегда неожиданное и слегка тревожное. Если не увидимся или не будет повода продолжить эти записи – будьте счастливы.
Да, вошло ли моё соло в конечный вариант, совершенно неизвестно.