В феврале собрался на gig в новое место, кафе-бар «Маска» на Рождественке. Мы должны были отыграть с Вовой Кожекиным. Сейчас такие времена, что концертов для полной группы почти нет. Если где-то появляюсь, то в качестве «Садко-специального-гостя» или гитариста исчезающе малого состава. Доехал до м. Университет и поставил машину в проезде у крайнего дома. Ещё одна новость этих времен – ездить на машине в центр стало как-то неуютно. Я певец светлых сторон, но короткий путь до метро был темен и неухожен. Мне не хватило смекалки дойти до пешеходной дорожки. Пошёл напрямую. Наверное, здесь была граница между зонами ответственности жилого дома и станции подземки. Лёд лежал выпуклыми коричневыми кляксами. Я поскользнулся и мгновенно оказался на земле, приложившись с маху бедром и локтем. Гитара висела на левом плече и осталась сверху, слава Богу. Двое прохожих подскочили ко мне и подняли, не говоря ни слова. Я оперся двумя руками за полосатый столбик с квадратной нашлёпкой. Обычно мне везёт в городской житейской мелочи, но то был явно не мой день. Боковой ветер? скользкие «концертные» сапоги чёрного цвета? Уверенности, что дойду куда-нибудь, не было, но я об этом не подумал. Оторвался от столбика и медленно пошёл на станцию. Через полминуты стало легче, голова прояснилась. Я двигался.
В метро дела пошли на лад. Доехал до м. Кузнецкий мост почти здоровым. В этих краях прошли первые три года моей жизни. Я их ясно помню. «Маска» оказалась в двух шагах, в том же доме, что и выход из метро. Мы настроили звук, через полчаса подъехал Кожекин (он где-то читал лекцию… кто-нибудь знает разумное объяснение, почему харперы более других музыкантов склонны к обширной педагогической деятельности?) В зале сидели многие люди, которых я знал, и мне было приятно их видеть.
Мы заиграли блюзы, и я впервые почувствовал всё умение Кожекина. Мы стали напарниками за эти несколько выступлений вместе. Он понимал меня, я – его. Играли сходу даже такие невозможные вещи, как хендриксовский Long Hot Summer Night. Я пел, как 15 лет назад.
Боковой ветер иногда бывает попутным. Если приглядеться, мне в этот день здорово повезло.
"Антимайдан" в Москве напомнил античную традицию опаивать старцев неразбавленным вином и возить по городу в назидание молодым. Вот таково-де будет последствие употребления революционного напитка народными массами в наших широтах. Это если намерения организаторов были столь тонко продуманны... сомнительно, впрочем. Как бы то ни было, получилось некрасиво и тем убедительно.
Совсем иначе отмечали годовщину в сопредельном государстве. Ни скачек, ни "х..ла", ни шествий. Тихая скорбь. Ёмкие слова, как в песне. Революция достоинства. Небесная сотня. И безымянные тысячи убитых, десятки тысяч беженцев. Без объединяющего прилагательного.
Колосьев нет, их гневно бросил Боже ниц,
И на восток уходит беженец
(В. Хлебников)