Недавно приснилось, что я умер. Сижу в комнате с какими-то людьми и недоумеваю - меня больше нет, как же я разговариваю с живыми? И немедленно догадка: душа-то еще здесь.
В Москве большой снег. Моя милая крёстная говорит по телефону: «Желтый уровень опасности... чудо какое, метель в Москве». Она всегда так – находит верное слово. У нас немедленно начинается словесный пинг-понг. Например, «Крёстная, я в больнице видел бахиллоносителей» Она (мгновенно): «Бахиллоносители с обеззараживающей улыбкой…» Нина Бобрышева (Шварц), концертмейстер и преподаватель ЦМШ, подруга детства близкого мне лица. Её отец, Александр Абрамович Шварц, был конструктором круглой русской каски времен Второй мировой войны.
Да и то, крёстная. Дворник Боря из Таджикистана протолкнул для моего автомобиля две колеи в снежной гряде, оставленной утренним трактором и похожей на хребет лох-несского чудовища. Спасибо ему. Снег сполз со стекол по мере нагрева мотора и интерьера. На улицах мало машин. Даже в торговый центр заехал по дороге на работу. Легко уткнулся в пустынный сугроб. Купил кое-что из детского и продолжил путешествие. У моего племянника Алёши день рождения, ему восемь.
За городом мету и чищу, чищу и мету. Усталость в этом деле не предусмотрена. Сделал дорожки к дровнице и воротам, показалось мало, убрал площадки и засыпал снегом укрытые растения. Вынес легкую лестницу и сбросил снежные слои с сарая. Скинул метлой шапки с машины. Перекидал на клумбы осыпавшийся кубометр снега. Вышел за ворота... Хорошо, в наш проулок трактор заезжал, а то бы чистил весь проулок. Литературный герой Виктора Голявкина бесконечно "подметал пристани"... Вот оно самое и есть. Зимний кайф.
Давным-давно Инна Гофф перерассказывала мне историю, герой которой «мёл пристаня». Имя автора я забыл. Другая потерянная книга стояла в отцовской библиотеке. Она называлась «Нас четверо». Мне её советовала почитать мама… давно, снова давно… замечательная, необычная книжка. И снова не мог вспомнить автора. Вроде бы Наталья Ильина… но не твёрдо. На полках в отцем доме не нашел. Меня это тревожило. Поиски в Гугле «мёл пристаня» и «нас четверо» ничего не дали. Всякая ерунда вываливалась.
Но не Гуглом единым жив человек. Позвонил Гале Ваншенкиной, дочери тёти Инны. «Лёша, это рассказ Голявкина. Только там он “подметал пристани”». После этого я легко нашел в сети рассказ Виктора Голявкина (очаровательный, кстати). Точно помню, что Инна Гофф говорила «мёл пристаня»… наверное, она так прочла, так запомнила. Поэты…
Завершение истории про поиски «Нас четверо» также было удачным, хоть и менее загадочным. Я просто перерыл все полки в библиотеке, обращая внимание на «тоненькие в твердой обложке, возможно, без шрифта на корешке». И нашел. Наталья Соколова! На первом листе надпись «Толе и особенно Гале Аграновским, Н. Соколова. 61 г.»
Недавно приснилось, что я умер. Сижу в комнате с какими-то людьми и недоумеваю - меня больше нет, как же я разговариваю с живыми? И немедленно догадка: душа-то еще здесь.