Мне нравится машина, которая сейчас (Хёндай Тусон). Она такая высокая и в меру прыткая, но конечно, не такая взрывная, как предыдущий дизельный Санйонг… При этом я разлюбил ездить по Москве. Помню время полнейшей автомобильной анархии при Лужкове. Апофеозом для меня стала картинка зимнего Кутузовского проспекта (чорт его знает, почему такие глупости надолго остаются в памяти) – джип стоял под углом на высоком бордюре прямо на автобусной остановке. Не рядом, а вот прямо на ней. Потом стали наводить порядок. Самые прочные изменения призошли в головах. Водители стали пропускать пешеходов на «зебрах». Это никак не объяснишь угрозой штрафов (мизерабельных по этой статье правил), но более невидимым общественным договором. Ещё водители стали пропускать друг друга в потоке. На улицах стало меньше нервности и вонючего соревновательного духа. Эта всеобщая вежливость и внимание друг к другу радует. В силу не менее загадочных причин, защита пешехода и большие удобства для пассажиров городского транспорта обернулись репрессиями для людей на машинах. Маятник качнулся. Сейчас почти тотальные запреты на остановку и вечно пустые полосы для общественного транспорта, широкие, как Волга. Я избегаю проспектов лучшего города Земли – Ленинского, Вернадского, Профсоюзной – стараюсь объезжать их по узким и доброжелательным улицам, вроде улицы Введенского, пусть и усеянным «лежачими полицейскими», но нормальным и понятным. Мне дискомортно, что заезд одним колесом на выделенную полосу будет стоить 2500 р. Не так жалко денег, как участия в каком-то бредовом спектакле.
Около супермаркетов и других мест, куда приезжают ненадолго, нарисованы знаки «парковка для инвалидов», числом не менее 30-40. С пониманием отношусь к нуждам инвалидов, но их просто нет в таком количестве, и эти места всегда пустуют. Как часто бывает, отсутствует расчёт.
Какая странная заметка, в духе никогда не остывающих критиков кровавого режима… Впрочем, друг-читатель, условия меняются, а мы приспосабливаемся. Продолжаю смотреть вперед с необъяснимым оптимизмом.